2. Положенность еще не есть определение рефлексии; она лишь

определенность как отрицание вообще. Но полагание достигло теперь единства с

внешней рефлексией; последняя есть в этом единстве абсолютное предполагание,

т. е. отталкивание рефлексии от самой себя, иначе говоря, полагание

определенности как ее самой. Поэтому положенность, как таковая, есть

отрицание; но, как предположенное, отрицание рефлектировано в себя. Таким

образом, положенность есть рефлективное определение.

Рефлективное определение отлично от определенности бытия, от качества;

качество - это непосредственное соотношение с иным вообще; положенность

также есть соотношение с иным, но с рефлектированностью в себя. Отрицание

как качество есть отрицание как сущее; бытие составляет его основание и

стихию. Рефлективное же определение имеет этим основанием

реф-лектированность в самое себя. Положенность фиксируется как определение

именно потому, что рефлексия, будучи подвергнута отрицанию, есть равенство с

самой собой; поэтому ее подверг-нутость отрицанию сама есть рефлексия в

себя. Определение удерживается (besteht) здесь не через бытие, а через свое

равенство с собой. Так как бытие, как носитель качества, неравно отрицанию,

то качество внутренне неравно и потому есть преходящий момент, исчезающий в

ином. Рефлективное же определение есть положенность как отрицание,

отрицание, имеющее своим основанием подвергнутость отрицанию, стало быть, не

есть внутренне неравное себе, тем самым оно существенная, а не преходящая

определенность. Равенство рефлексии самой себе, в которой отрицательное

содержится только как отрицательное, как снятое или положенное, как раз и

сообщает этому отрицательному устойчивое наличие (Bestehen).

В силу этой рефлексии в себя рефлективные определения являют себя

свободными, витающими в пустоте сущностностями (Wesenheiten), не

притягивающими и не отталкивающими друг друга. В них определенность

укрепилась и бесконечно фиксировалась через соотношение с собой. Именно

определенное подчинило себе свой переход и свою чистую положенность, иначе

говоря, свою рефлексию в иное превратило (umgebogen hat) в рефлексию в себя.

Эти определения образуют тем самым определенную видимость, какова она в

сущности, - существенную видимость. Поэтому определяющая рефлексия есть

рефлексия, перешедшая вовне себя; равенство сущности с самой собой исчезло в

отрицании, которое теперь господствует.

В рефлективном определении имеются, следовательно, две стороны, которые

вначале различаются между собой. Во-первых, оно положенность, отрицание, как

таковое; во-вторых, оно рефлексия в себя. Как положенность оно отрицание как

отрицание; это, стало быть, уже есть его единство с самим собой. Но оно

таково лишь в себе; иначе говоря, оно непосредственное как снимающее себя в

самом себе, как иное самого себя. - Постольку рефлексия есть остающийся

внутри себя процесс определения. В ней сущность не выходит вовне себя;

различия всецело положены, приняты обратно в сущность. Но с другой стороны,

они не положенные, а рефлектированные в самих себя; отрицание как отрицание

рефлектировано в равенство с самим собой, а не в свое иное, не в свое

небытие.