1 Умозаключение общности есть совершенное рассудочное умозаключение, но

не более того. Что средний член не есть в нем абстрактная особенность, а

развит в своих моментах и потому конкретен - это, правда, существенно

необходимо для понятия, однако форма общности объемлет единичное во

всеобщности вначале лишь внешне, и, наоборот, во всеобщности она сохраняет

единичное все еще как нечто непосредственно для себя наличествующее

(Bestehendes). Отрицание непосредственности определений которое было

результатом умозаключения наличного бытия' есть лишь первое отрицание, еще

не отрицание отрицания или абсолютная рефлексия в себя. Поэтому в основании

указанной всеобщности рефлексии, охватывающей отдельные определения, еще

лежат эти определения, иначе говоря, общность еще не есть всеобщность

понятия, а есть внешняя всеобщность рефлексии.

Умозаключение наличного бытия было потому случайно, что его средний

термин как единичная определенность конкретного субъекта допускает

неопределенное множество других такого же рода средних терминов, и тем самым

субъект мог быть связан с неопределимым множеством других и даже с

противоположными предикатами. Но так как теперь средний член содержит

единичность и в силу этого сам конкретен, то он может связывать с субъектом

лишь такой предикат, который присущ субъекту как конкретному. - Если,

например, от среднего термина "зеленый" нужно было бы заключить, что картина

приятна, так как зеленое приятно для глаз, или что стихотворение, здание и

т. д. прекрасны, так как они обладают правильностью, то, несмотря на это,

картина и т. д. могут быть отвратительны из-за других определений от которых

можно было бы заключать к предикату "отвратительный". Когда же средний

термин имеет определение общности, он содержит зеленое и правильность как

нечто конкретное, которое именно поэтому не есть абстракция чего-то толь ко

зеленого, только правильного и т. д.; с этим конкретным может соединить лишь

такие предикаты, которые согласуются с тотальностью конкретного.-В суждении

"зеленое или правильное приятно" субъект есть лишь абстракция зеленого или

правильности; в предложении же "все зеленое или все правильное приятно"

субъектом служат все действительные конкретные предметы, которые зелены или

правильны и которые, следовательно, берутся как конкретные со всеми своими

свойствами, какими они обладают еще помимо зеленого цвета или правильности.